— Ааа, «рыцарь»… Не очень–то оригинально, — протянула я.
— Ну почему, он и впрямь может оказаться твоим рыцарем–освободителем!
При этих словах следователь нахохлился и отвернулся в сторону.
Не поняла.
— Андрей, что происходит? — я заглянула в глаза следователю, изогнувшись при этом так, что практически могла видеть свой позвоночник.
— Ничего… — даже не заметил моих акробатических этюдов.
Я вернулась в свое обычное состояние и слегка призадумалась.
Нда, он не говорливее моего попугайчика, который жил у меня, когда мне было 14. Того я тоже безуспешно пыталась разговорить. Ладно, только душевного состояния следователя мне для кучи и не хватало. Не буду об этом думать.
Наконец–то мы прибыли к ВУЗу, явно не государственному и ну очень блатному. Фасад здания выглядел как музей, со всех сторон учреждение было обставлено дорогущими иномарками… Что же будет внутри?
Сюда бы экскурсии запускать, пользовались бы популярностью…
— Чем могу помочь? — это не бабушка вахтерша спросил, а солидный охранник в костюме, под которым, однако, прослеживались нехилые мышцы.
Я сглотнула.
— Милиция, — Андрей сунул ему под нос корочку.
— А по какому вопросу?
— А у вас тут секретная база что ли? По какому, по какому, вот жену хочу учиться устроить, чтоб целыми днями не балбесничала, — он кивнул в сторону меня. Я аж задохнулась от такой наглости, но охранник не дал мне произнести гневную тираду.
— Проходите, приемная комиссия там, — он кивнул в сторону.
Мент схватил меня за руку и протащил в сторону приемной комиссии.
— Ты совсем ошалел? Что это я целый день балбесничаю? И какая я тебе жена?!
— Ой, Насть, отстань, отмахнулся от меня Андрей.
Он меня доведет, точно говорю! Ладно, припомню ему еще жену–балбеску!
Вместо приемной комиссии мы пошли в деканат. К счастью, декан оказался на месте.
— Теперь мой выход, смотри и учись! — я гордо направилась в сторону двери.
— Угу, уже насмотрелся на бедного доктора Фонтюка, с приобретенным нервным тиком.
Я уже занесла ногу для грациозной походки, но услышав бурчание мента за спиной, передумала и просто постучала в дверь.
Внутри кабинета было прохладно и строго. Сидела строгая женщина в строгом деловом костюме со строгой прической и очень строгими бровями. Да, сегодня явно не мой день. Да и следователь будет ржать, если не добуду информацию.
— Добрый день! — я повесила на лицо дежурную улыбку.
— Добрый, — даже не попыталась смягчиться тетя.
— Вы знаете, у меня такая деликатная ситуация, — я театрально начала теребить ремешок сумки, — мне очень неудобно об этом говорить…
— Неудобно спать на потолке, говорите!
О господи, климакс на ранних стадиях да еще нервоз ко всему прочему. Буду считать, что она мой очередной неадекватный клиент. Да.
— В общем, я влюбилась! — выпалила я в запале.
— Поздравляю! Совет вам и любовь, я при чем тут? — медленно зверела тетя.
— Дело в том, что я его потеряла!
— Ну, дайте объявление в газету, потерялся мальчик и т. д.
И она снова уткнулась в строгие бумаги. Ну уж нет! Я без информации об этом студенте из кабинета не выйду. Там меня этот аллигатор в погонах сожрет с потрохами. Так и слышу: «Говорил же, давай я пойду!» Фигу!
Я плюхнулась на стул и начала выдавливать из себя слезинки! По мне явно плачет МХАТ, а ГИТИС так вообще готов застрелиться, что потерял такую актрису!
— Уважаемая… — я глянула на табличку на столе, — Наталья Олеговна! Я без него не выживу!
Я уткнулась лицом в руки, сдерживая рвущийся наружу смех. Но выглядело как истерика!
— Ну, ну, деточка! — Декан или кем она тут была, погладила меня по голове. — Мужики не стоят того, чтоб из–за них глаза становились красными.
— Он стоит, — тихо прошептала я. Нет, ну я просто супер!
— Ну чем я могу помочь?
Дождалась!
— Он учится у вас, я это точно знаю, все, что у меня осталось от него, это информация о месте учебы и вот эта статья, — я протянула ей распечатанный листок, который после таких путешествий стал похож на туалетную бумагу.
— Неужели вы даже имени его не знаете, — удивленно проговорила Наталья Олеговна, забирая у меня газетную распечатку.
Я лишь удрученно промотала головой, как бы говоря, «мне очень стыдно»!
— Марат?! — подпрыгнула тетка.
Что это с ней, надеюсь, он не ее сынок?
— Вы уверены?
— В чем? — что–то я не догоняю.
— Что вы влюблены именно в Марата?
— Я не знаю, как его зовут, но я точно знаю, что он автор этой статьи.
— Опишите–ка мне его.
Ой, как все плохо…
— Ну он такой…Волшебный, необычный!
Наталья Олеговна покосилась на меня, как на умалишенную.
— Эээ… То, что необычный, это точно! Но если вы уверены, я дам вам его адрес. Только, надеюсь, что вы мне не врете!
— Нет, как можно!
Только не передумай, только не передумай!
— Вот, — она протянула мне листок с адресом, все так же странно косясь на меня. — Если вы вдруг ошиблись, приходите, я попробую вам помочь!
С чего это такая душевная теплота?
— Хорошо, спасибо вам большое! — я пятилась задом к двери, нервно сжимая бумажку с адресом.
Уф, я перевела дух, только выйдя из кабинета. Андрей удрученно смотрел на меня.
— Ну что? — спросил он, скорее ради приличия, явно не рассчитывая, что от меня может быть хоть какая–нибудь польза.
— Адрес его, — я помахала бумажкой перед ошарашенным лицом следователя. А вот нечего меня недооценивать.
Мы заглянули в кафе. Погода начала портиться, налетели тучи, и явно собирался пойти дождь. Плохо, не люблю дожди.
Я молча ждала наш заказ глядя в окно.
— О чем думаешь, — вывел меня из грустных размышлений голос Андрея.
Я пожала плечами.
— Да ни о чем. Просто устала я, от неизвестности. А вдруг мне это только снится? Или ты плод моего разыгравшегося воображения…
Следователь ущипнул меня за руку. Больно, между прочим.
— Эй, ты что?
— Если я плод твоего воображения, значит, тебе не должно быть больно, — он улыбнулся.
Вот гад.
— А может мы с тобой два психа и нам это только кажется! — я запульнула в мента салфеткой.
Он точно отразил удар.
— Ага, а по вечерам играем с тобой в салочки и ходим в туалет с няней за ручку!
Оказывается, у него тоже богатая фантазия.
Наконец нам принесли обед. Официантка, словно сонная муха, двигаясь с грацией слона, плюхнула нам на стол 2 тарелки.
И даже приятного аппетита не пожелала.
Я пожала плечами и начала есть, кто на что учился, в конце концов.
У меня кусок встал в горле, когда я подняла глаза на Андрея.
— Блин, я чуть не подавилась, ты же на мне дырку просверлишь!
Мент опустил взгляд, и начал без энтузиазма ковыряться в тарелке. Опаньки, чтоб у Андрея да аппетит пропал!
— Андрюш, ты о чем–то хочешь поговорить?
Следователь подняла на меня глаза.
— Знаешь, я вот все хотел спросить, если ты сможешь вернуться домой…
— Тпру, не гони лошадей, что значит, если? — я даже не хотела ставить под сомнение мое возвращение, особенно теперь.
— Ну, в смысле, когда ты вернешься домой, что ты будешь делать?
— То есть? Работать, жить, как и раньше! Или ты что–то другое имеешь ввиду?
— Ну а как же то, о чем ты теперь знаешь? Как ты сможешь спокойно работать, понимая, что есть другие миры, что наша жизнь сложнее, чем кажется, что тебя кто–то может ждать не в другом городе, и даже не в другой стране, а в другом мире…
— Я как–то не думала об этом…
Ну вот, теперь и я ковыряюсь в тарелке. Испортил аппетит, спасибо!
— Андрей, все эти дни, я хотела, чтоб моя жизнь вернулась в свое русло.
— Ну как ты не понимаешь, все как раньше уже все равно не будет! — он откинул вилку и уставился на меня.
— И что теперь, мне оставить попытки? Может мне основаться у тебя и стать женой мента?
Я почему–то вспылила.
— А почему бы и нет?!
Андрей вскочил, швырнув салфетку и деньги на стол, и выскочил на улицу.
Вот так поворот. Сюжет, достойный романа. А я‑то гадаю, что он так кривится, когда слышит о моем возвращении?
Я тряхнула головой. Нет, я не могу, не могу и не хочу. Надо поговорить с ним, придется разрушить ту идиллию, что возникла между нами.
Я вышла на улицу. Уже начало моросить. Бррр, какая поганая погода! Уж лучше ливень или жара +40.
Следователь курил возле кафе. Казалось, он не замечал противной крупы, падающей с неба. Он явно понял, что это я вышла, но даже не повернул голову в мою сторону.
— Андрюш…
— Настя, давай не будем. Я вспылил, прости.
Меня этим прости, как ножом резануло. Лучше бы орал на меня.
— Нам надо отправиться к студенту, — Андрей выкинул сигарету и наконец, повернулся ко мне, — надо успеть до вечера, пока он куда–нибудь не сбежал гулять.
